Волонтерство в России: взгляд изнутри
Ирина Мерсиянова презентовала результаты исследования «Спроси волонтера», информационную базу которого составил крупномасштабный онлайн опрос, проведенный в декабре 2018 года Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ совместно с Агентством стратегических инициатив по итогам Года волонтера.
Результаты исследования в Медиацентре «АСИ-Благосфера» представили директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ Ирина Мерсиянова и заместитель директора направления «Социальные проекты» Агентства стратегических инициатив (АСИ) Максим Евдокимов.
Опрос волонтеров проводился в форме онлайн анкетирования, в результате чего была отобрана 16 721 полностью, без пропусков заполненная анкета, а всего, как отметила Ирина Мерсиянова, в опросе приняло участие более 30 тысяч волонтеров, что стало возможным с помошью «синергического эффекта» при тесном взаимодействии с Агентством стратегических инициатив.
Во вступительном слове Ирина Мерсиянова отметила, что получены интересные характеристики тех, кто же принял участие в этом опросе и попал в этот массив, но прежде всего надо учитывать, что данные этого исследования не будут представлены в отрыве от данных многолетнего мониторинга состояния гражданского общества, который проводит Центр при поддержке Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ с 2007 года, в частности, данных тех исследований, которые характеризуют участие россиян в волонтерской деятельности.
Обращаясь к волонтерам, Ирина Мерсиянова отметила, что сегодня никому уже не надо доказывать, что такие, как вы – есть! Но всем нам, как некоммерческому сектору, так и органам государственной власти, необходимо понимать, например, какой вклад волонтеры вносят в валовый региональный продукт и в целом в ВВП, для этого без цифр не обойтись и важно знать, сколько же волонтеров в стране.
Как посчитать волонтеров?
В рамках мониторинга были использованы разные подходы с тем, чтобы выявить группу волонтеров (при этом с проблемами идентификации группы волонтеров сталкиваются многие исследователи в разных странах мира). Так, в 2017 году 25% взрослых россиян сообщили, что за последний месяц им приходилось (как минимум в течение одного часа) выполнять какую-либо неоплачиваемую работу для других лиц или организаций (не для членов своей семьи или близких родственников). В 2018 году свое участие в волонтерской деятельности декларировали уже 38% россиян (будучи как организованными, так и неорганизованными волонтерами). Согласно результатам опроса в апреле–мае 2019 года — 33 %.
Ирина Мерсиянова пришла к выводу, что опираясь на эти цифры, нельзя судить о том, что волонтерское движение пошло на спад, скорее всего это связано с влиянием информационного фона — в связи с обилием информации и рекламы в СМИ в год волонтера респонденты лучше понимали, о чем их спрашивают, и, скорее всего, с бОльшим вниманием относились к опросам на эту тематику. Наконец, «было просто почетно ответить интервьюеру, что ты занимаешься такого рода деятельностью».
Согласно данным мониторинга, в 2019 году 40% респондентов принимают участие в волонтерской деятельности через организации, а 60% — самостоятельно. Какие же это организации? Интересный факт, что на первый план выходят государственные муниципальные организации, а не НКО, поэтому вопрос о потенциальных возможностях НКО как канале привлечения добровольческого труда, остается в нашей стране до сих пор актуальным.
Также остается актуальным вопрос о самоидентификации волонтера. Так, в 2018 году на вопрос, можно ли вас назвать волонтером, в той же самой группе респондентов, в которой было выявлено 38% статистических волонтеров (то есть тех, кто ответил положительно, что им приходилось выполнять какую-либо неоплачиваемую работу для других лиц или организаций (не для членов своей семьи или близких родственников), лишь 10% отвечают — «однозначно, да», причем в Год волонтера эта группа приросла всего лишь на 6 процентных пунктов.
Такой огромный разрыв между теми, кто участвует в волонтерстве и теми, кто себя считает волонтерами, — большая проблема для нашей страны, поскольку развитие самоидентичности связано с гражданским образованием, развитием гражданских добродетелей на всех ступенях образования, начиная с самого младшего возраста — буквально с детского сада. «Эту мысль подтверждает и распределение ответов взрослых россиян на вопрос “А там, где вы живете, можно встретить людей, которые занимаются волонтерством, добровольчеством”, при ответе на который получаем лишь ответ в 10% волонтеров о том, “что он сам занимается волонтерством”. То есть, когда у респондентов спрашиваем о сути волонтерской деятельности, то получаем положительный ответ у 38% респондентов, а при прямом вопросе получаем группу волонтеров в 10%, — резюмирует Ирина Мерсиянова. — Таким образом, эти цифры говорят о том, что проблема гражданского просвещения еще остро стоит в нашей стране».
Во всероссийском опросе волонтеров приняли участие респонденты из всех регионов Российской Федерации, при этом в ряде регионов было получено статистически значимое количество респондентов, чтобы на фоне всей страны можно было рассмотреть именно характеристики волонтеров данного региона (например, в Москве, Санкт-Петербурге, Республике Башкортостан и др.). Интересно, что в данном опросе 13 860 анкет принадлежат участникам организованного волонтерства, тогда как 1793 респондента отметили, что осуществляли добровольческую деятельность самостоятельно.
Коротко о том, кто такие волонтеры?
Если в массовом опросе населения мы не видим особой разницы по полу (несмотря на то что бытует мнение, что у некоммерческого сектора в России — женское лицо), то в данном опросе в случае самостоятельного участия — 27% мужчин, 73% женщин, а среди организованных волонтеров — лишь 25% мужчин.
Отличительной чертой данного опроса является и то, что в нем приняла участие заметная группа волонтеров до 18 лет (пятая часть от опрошенных), 34% — молодые люди 18–24 лет, четвертая часть респондентов — люди в возрасте 25–34 лет, и всего лишь 3% волонтеров в возрасте 55 лет и старше. Во всех исследованиях подтверждается тот факт, что в волонтерстве участвуют высокоресурсные люди, и этот опрос не стал исключением — 46% респондентов имеют диплом о высшем образовании (специалиста, бакалавра, магистра) с соответствующим относительно высоким уровнем дохода, проживающие в крупных городах. Это не означает того, что волонтерством не будут заниматься люди с менее высокими доходами и из сельской местности, просто вероятность стать волонтером у людей с вышеизложенными характеристиками наиболее высока. Конечно, необходимо принимать во внимание и другие факторы? Например, есть ли у человека семья и дети, потому что наличие детей создает «питательную» почву для осуществления волонтерской деятельности родителей. Главное, чтобы родители тоже понимали, что занимаются волонтерством, работая, например, в свободное время в школьном родительском комитете.
Как влияет материальное положение семьи? 9% декларировали, что им хватает денег на покупку квартиры или дома, 13% тех, кому хватает денег на покупку автомобиля, и 30% тех, кому хватает денег на бытовую технику, при этом есть 3% тех, кому не хватает денег на питание. Но бОльшая часть респондентов представляет тех, кого нельзя назвать ни бедными, ни богатыми. Учитывая то обстоятельство, что в массиве — большая группа молодых респондентов, то не вызывают удивления 36% респондентов, кому хватает денег лишь на питание (возможно, одежду, обувь и бытовую технику им покупают родители). Да и по роду занятий студентов набирается 37%. Однако достаточно много как специалистов, так и руководителей. В силу того что в опросе приняло участие много молодых людей, примерно половина респондентов заявляет о том, что никогда не состояли в браке, но в принципе семейность — очень важный фактор волонтерской деятельности.
Ирина Мерсиянова рассказала, что более подробно об этом можно будет прочитать в мае в журнале «Экономическая социология», когда выйдет ее статья с соавторами про влияние волонтерства родителей на волонтерскую деятельность детей, где по результатам массового опроса населения будет показана эта взаимосвязь. С одной стороны, эта взаимосвязь прослеживается даже на уровне лозунгов (например, «Если вы будете заниматься волонтерским трудом, то ваши дети будут учиться на вашем примере»), с другой — в статье с помощью методов регрессионного анализа показано, что в семье волонтеров вероятность того, что им будут заниматься дети, наиболее высокая (при том, что возраст респондентов 18+, то есть родители занимались еще в советское время общественно полезной работой). Примерно четверть респондентов проживает, согласно опросу, в городах-миллионниках, а в городах от 500 тыс. до 1 млн — еще 16%, то есть крупное городское население ожидаемо доминирует.
В каких же направлениях волонтерской деятельности респонденты опроса «Спроси волонтера» принимали участие? Если отвечать кратко, то во всех! Но чаще всего это событийно, социальное, экологическое, спортивное и патриотическое волонтерство. В помощи животных принимает участие 23%, а интеллектуальным волонтерством заняты 17% респондентов. Культурным волонтерством заняты 17, а медицинским — 10% (несмотря на то, что медицинским волонтерам уделялась внимания со стороны государства не меньше, чем культурным, очевидно, что их по роду их занятий не может быть слишком много).
Год добровольца: осведомленность
Ирина Мерсиянова рассказала также об информированности волонтеров о годе волонтера.
85% респондентов сообщили о том, что они знают, что идет Год волонтера. При этом в массовом опросе взрослого населения, проведенном осенью 2018 года, лишь пятая часть респондентов сказали о том, что они знают о Годе волонтера, при этом такие цифры сравнимы с данными по осведомленности населения по Году экологии, несмотря на все приложенные информационные усилия. Разрыв по осведомленности с теми, кто занимается волонтерством, огромен.
Год добровольца: критерии успеха
Какой главный результат должен быть у года волонтера, спросили в опросе у волонтеров?
71% ответил, что рост численности добровольцев должен стать таким критерием. Половина нам говорят о снижении числа нуждающихся в помощи, а примерно по 30% — о повышении доступности информации о волонтерстве и проведении бОльшего числа ярких, запоминающихся мероприятий. О том, что рост числа граждан, положительно относящихся к волонтерству, должен стать главным итогом года волонтера, считает 45% от числа опрошенных. «Не как социолог, а как гражданин, считаю, что именно эта установка очень важна, потому что она будет работать на социальный капитал общества и когда-нибудь побудит гражданина к каким-либо конкретным действиям, — подчеркнула Ирина Мерсиянова. — Количество людей с такой установкой должно быть максимально большим, а вот количество тех, кто должен участвовать в волонтерской деятельности, — отдельный вопрос для обсуждения. Как исследователь, могу сказать, что волонтеров не должно быть слишком много. Если их в стране много, то возникает вопрос, а что в государстве происходит с социальными проблемами, и что делает государство для их решения, что делают те, кому положено решать эти проблемы в рабочее время и за заработную плату. Получается, НКО и волонтеры должны закрывать провалы государства и рынка?.. Поэтому высокий уровень волонтерства не является положительным признаком социального самочувствия в данной стране».
54% волонтеров думает, что проведение Года волонтера способствовало решению социальных проблем в нашей стране. В чем-то способствует, в чем-то нет говорят 15% (среди волонтеров таковых было 30%), но существенно вырастает доля тех, кто считает, что не способствует. При этом, по мнению населения, 51% считает, что способствует, таким образом мнение волонтеров и обычных людей совпали. «Это трудно объяснить, так как волонтеры, имея положительную установку, должны были бы дать гораздо большую цифру при ответе на этот вопрос», — отметила Ирина Мерсиянова.
Меры поддержки добровольчества
В нашей стране разработано и реализуется много различных мер поддержки, в том числе и материальных. Но чаще всего сами волонтеры в Год волонтера встречались с такой формой поддержки, как проведение форумов, конференций по вопросам добровольчества, об этом говорят 58% волонтеров, при этом неорганизованные волонтеры не оказываются вне информационного поля, и также упоминают мероприятия по тематике волонтерства (47%). 44% говорят о наградах, почетных грамотах, нагрудных знаках, то есть о мерах моральной поддержки, треть видела наружную рекламу, и примерно столько же волонтеров встречались с обучающими мероприятиями — семинарами, школами волонтера и т.д.
Ирина Мерсиянова отметила, что эти цифры, говорят об эффекте, о том, КАК работают меры поддержки. А вот о том, ЧТО делается для поддержки — расскажет коллега из Агентства стратегических инициатив Максим Евдокимов. При этом нужно учитывать, что сбор данных опроса закончился в январе, то некий эффект от Стандарта поддержки волонтерской деятельности, проводимых в регионах мероприятий в его в рамках, может и возрасти за это время.
В целом, 2/3 волонтеров считают, что меры поддержки волонтеров были полезными для их волонтерской деятельности. Однако есть группы волонтеров, которые считают эти меры чуть более или менее полезными для их волонтерской деятельности. Интеллектуальные волонтеры, которые проявили себя самыми знающими о мерах поддержки, набирают меньше всех по доле тех, кто считает, что меры поддержки были полезными.
На вопрос о том, были ли меры поддержки полезны для деятельности организации, получаем также сплошь позитивные оценки, отмечает спикер, и это логически объяснимо: предпринимаются многочисленные меры поддержки, и они оказывают свое положительное влияние на работу волонтерских организаций.
Также в опросе были затронуты такие вопросы, как сложность сотрудничества с органами власти. Треть респондентов отметила, что с органами власти стало сотрудничать легче, для 39% ничего не изменилось, а вот каждый пятый, кто затруднился ответить на вопрос, легче ему стало или тяжелее, скорее всего и не сотрудничал вовсе и ранее. Были выявлены направления, нуждающиеся в поддержке со стороны Федеральных органов власти (на первом месте Социальное волонтерство, так считает 49% респондентов), и отмечены те направления, которые реально поддерживаются органами власти, по мнению опрошенных волонтеров.
О развитии добровольчества в позитивном ключе говорит подавляющее число как организованных, так и неорганизованных волонтеров, как на местах, так и в целом в России. А вот мнение населения о развитии добровольчества на местах существенно более подвержено скептическому настроению: 21% считает, что развитие добровольчества скорее не успешно, когда как доля скептиков относительно перспектив развития волонтерства в целом в стране всего лишь 8%. При этом положительно оценивает развитие волонтерства 34% населения.
Отвечая на вопрос аудитории, сколько же волонтеров в нашей стране и можно ли назвать определенную цифру, Ирина Мерсиянова ответила, что на сегодня можно определенно говорить, что этим родом деятельности в России занято 14 млн граждан.
Результаты исследования будут интересны не только почти 17 тысячам волонтеров, принявшим участие в опросе, но и представителям органов власти, НКО, бизнес-организациям, одним словом — вем тем, кто интересуется развитием волонтерства в нашей стране.
Подробнее о мероприятии:
Презентация результатов исследования «Спроси волонтера»
Видеозапись презентации
Фоторепортаж